– Первым легальным советским миллионером стал московский кооператор Артем Тарасов, который в конце 80-х годов открыл брачное агентство «Прогресс». Фирма поработала неделю, потом ее закрыли – за «сводничество». Это позже Артем добился своего. А как шли дела у первых ленинградских кооператоров?
– Увы, кооператоров тогда часто воспринимали как спекулянтов. Но уже среди первых предпринимателей было много толковых, даже героических людей, которые создавали новые предприятия, новые рабочие места. Разумеется, и в Ленинграде были свои передовики кооперативного движения. Например, ветеран нашей организации Владимир Двухименный выдал идею построить на базе «персоналок» одну из первых российских компьютерных систем для отелей, создать конкурентоспособный продукт. Что удалось – сегодня с этой программой работают крупные заказчики, а у фирмы предостаточно разработок мирового уровня.
Первое малое предприятие из числа экспериментально-конструкторских создал вместе с коллегами Вячеслав Панкратов. Вначале пробовали многое – делали все, вплоть до электрозамков, скобяных изделий, всякой ходовой мелочи. Жить на заказах от случая к случаю было трудно, и начали искать более подходящий спрос. Оказалось, что требуются бытовые деревообрабатывающие станки. Похожую продукцию выпускал завод «Редуктор», но кооператоры решили создать станок нового поколения: универсальный, легкий, простой в применении. Первый такой станок сварили из уголков, зато он выполнял три операции: строгание, пиление и фрезерование. Да и затраты на него, а соответственно цена, были гораздо ниже, чем на заводе.
С тех пор Вячеслав Алексеевич создал вместе с коллегами около десяти новых типов станков, около 35 модификаций, которые получили статус изобретений. Только все равно компания не убереглась от проблем с арендой и чуть было не отправилась «бомжевать». Это было уже в конце 2000-х годов, когда нашей новой рыночной экономике исполнилось два десятка лет.
На заре кооперативного движения я входил в состав комиссии по предпринимательской деятельности Кировского райсовета. Основной ее задачей было утверждение претендентов, открывающих свой бизнес. Я послушал кооператоров и подумал: чем я хуже? Всю жизнь работал в области культуры, а еще подростком хотел создать свой собственный симфонический оркестр. Всегда предпочитал классику. В общем, изучил вопрос и решил зарегистрировать кооператив досуга «Иллюзион». Мы вполне успешно занимались организацией культурных программ на предприятиях города и действительно создали свой симфонический оркестр из 60 человек. Преподавали детям музыку, приобщали их к прекрасному. Потом наступил 1992 год. Реформа, деньги обесценились. А у нас все сорок тысяч рублей, вырученные от продажи абонементов, лежали на счетах Сбербанка. Что делать? Друзья из городских дворцов культуры дали мне возможность, используя их концертные площадки, проводить свои мероприятия. Кстати, в то время кто-то окрестил отечественных бойцов малого бизнеса «коммерческим пролетариатом». То есть неимущими предпринимателями, результат коммерции которых постоянно стремится к нулю. Вот такая была «спекуляция».
– Роман Константинович, говорят, что в бытность работы комиссии вы наловчились, что называется «на коленке», изготавливать свидетельства для начинающих кооператоров?
– Кооператор должен был собрать кучу бумаг, потом ждать пока их рассмотрят на исполкоме. Поэтому мы придумали ускоренную процедуру регистрации. Все поступающие документы проверял юрист, тут же вносилась регистрационная запись в реестр и заявителю выдавали удостоверение.
Свидетельства изготавливали кустарным способом: буквы вырезали из газет, ксерокопировали и получался бланк. На все уходило два часа. Кстати, через несколько лет я встретил такую же форму свидетельства, но уже отпечатанную типографским способом. А тогда упрощенная система регистрации применялась только в нашем регионе.
– Отчетность у кооператоров была тоже «ускоренная»?
– По крайней мере, не как сейчас – в десятки страниц. Была одна зеленая бумажка, где ты писал доходы-расходы, налоги. Все.
– Говорят, что Ельцин даже гневался, узнав какие налоги власть «дерет» с пионеров отечественного капитализма?
– Налоги были не под стать нынешним. Высчитывались по формуле «доход минус расход», а со всего, что осталось – 35% государству. Кроме этого, не забывайте, отчисления в пенсионный фонд, в соцстрах, медстрах. В общем, еще та кабала. Сегодня кто-то вам может, конечно, сказать то же. Что, на мой взгляд, будет несправедливо. Во-первых, все постигается в сравнении, а во-вторых, налоговая политика – дело тонкое…
– А как относилось к пионерам индивидуального предпринимательства ленинградское начальство?
– Нам никто не препятствовал. Но при выдаче разрешений в райсовете, разумеется, задавали разные вопросы. «А почему вы не идете на завод? У нас ведь не хватает слесарей, а вы вдруг решили открыть ателье». Молодой бизнес строился в России половинчатыми законами, нередко по принципу «как бы чего не вышло». Понятно, что «бдительность» передавалась и депутатам. Зачастую те, кто был «против», даже не могли объяснить толком – почему. Ну, например, название у фирмы не такое. Хотя в разрешении не отказывали. По крайней мере, я таких случаев припомнить не могу.
Относились по-человечески. Разумеется, и тогда у малого бизнеса были проблемы. И подключиться к сетям, например, было так же тяжело, как и сейчас. Ну и прочие сборы – поборы не отставали…
– Но говорят, что тогда даже рэкетиры брали меньше, чем отдельные лица сегодня…
– Наша организация рэкет не заинтересовала. Поэтому сравнить не смогу. Зато помню свои записи от 1992 года. В те времена к нам в Союз пришла женщина, испытавшая себя на поприще уличной коммерции. В голодные годы она торговала пирожками, потом сигаретами. Но торговцев стали гонять с улиц. Они откупались – сигаретами, водкой. Только оказалось, что на всех не напасешься. «У рэкитиров один соберет дань со своего участка, и все, – рассказывала она мне. – А голубые мундирчики ходят косяками. Все подходят разные, и каждому дай, а не то заберут».
Разумеется, рэкета в этом смысле слова сегодня не существует. Но бывает, что тебе говорят: «Иван Иванович, оплатите-ка нам счет за детскую площадку во дворе. А мы для вас оставим место для магазина, которое вам глянулось». Ну и как это назвать? Рэкет? Социальная ответственность бизнеса?
Беседовала Алла Серова, фото с сайта Санкт-Петербургского союза предпринимателей
Наша справка:
Хоть сегодня и принято считать, что секрет правильной варки джинс утрачен безвозвратно, говорят, что оригинальную рецептуру до сих пор хранит при себе Михаил Прохоров, чья биография миллиардера ковалась в недрах основанного им кооператива «Регина»: в конце 1980-х годов союз с игривым названием выпускал модные тогда «варенки».
А вот первоначальные капиталы под яхту Романа Абрамовича прирастали с продаж детских резиновых игрушек, которые выпускал кооператив «Уют», где бывший «начальник Чукотки» занимал пост младшего партнера. Одним словом, сложно определить, насколько кооператорское решение в российском варианте отвечало философии кооперативов (первые из них возникали в Англии как протест против роста цен и фальсификации продуктов питания, а также как борьба трудящихся против монополии капитализма). Но экономическая элита современной России уж точно «выросла» и сформировалась в последней четверти XX столетия.