Фармацевтическая промышленность Петербурга демонстрирует бодрые темпы роста, что подталкивает чиновников к оптимистичным заявлениям о нынешних и грядущих победах. Вот только цифры, на которые ссылаются представители власти, говорят, скорее, о вопиющем отставании отрасли, чем о достижениях.
Как показывает опыт зарубежных стран, поправить ситуацию можно было бы с помощью малого бизнеса. Правда, для этого нужны серьезные вложения в фундаментальную науку, которых наш бюджет не предусматривает.
В октябре глава комитета по промышленной политике Максим Мейксин заявил о впечатляющих темпах роста фармацевтической промышленности Санкт-Петербурга. По его данным, за первое полугодие 2017 года участники рынка отгрузили продукцию на 13 млрд рублей, а за весь 2016 год – на 25 миллиардов.
Мейксин также указал, что фармацевтические компании наращивают объемы экспорта. Например, если в 2016 году предприятия петербургского фармкластера экспортировали продукцию в пределах 1,7 млрд рублей, то в 2017 году показатель растет на 20-25% – сообщил он.
Незаметная отрасль
По средневзвешенному курсу за 2016 год, 1,7 млрд рублей – это без малого $30 млн.
Для сравнения: объем экспорта фармацевтических препаратов из маленькой Словении, где живет два миллиона человек, в 2016 году составил около $2,8 млрд. То есть почти в 90 раз больше петербургского показателя. При этом Словения занимает лишь 15-е место в Европе по экспорту фармпродукции. Даже Исландия, где население меньше, чем во Фрунзенском районе, экспортирует лекарств на $70 млн.
Отставание петербургской фарминдустрии наблюдается и в сравнении с отраслями городской промышленности. 25 млрд рублей – это почти в восемь раз меньше, чем у одного завода Hyundai. Фармкластер уступает по валовым показателям автокластеру почти в 15 раз. Объемы отгруженной продукции в пищевой промышленности, машиностроении, металлургии, электронике и других отраслях также в разы больше.
Если смотреть на цифры, то доля фармацевтики от объема петербургского промпроизводства не достигает 1%.
Лаборатории для всех
За фармацевтической промышленностью давно закрепилась репутация отрасли больших компаний. Действительно, для разработки новых лекарств сегодня требуются средства, исчисляемые сотнями миллионов долларов, а такие суммы могут себе позволить только гиганты.
Однако во многих странах участие в процессе создания даже самых сложных препаратов принимают маленькие предприятия. Согласно докладу The Pharmaceutical Industry and Global Health, за 2016 год роль малого бизнеса здесь росла большими темпами, и на то есть причины.
Крупные компании обладают куда меньшим инновационным потенциалом и гибкостью, поэтому акцентируют внимание на производстве, маркетинге и продажах. Непосредственно созданием лекарств часто занимаются преимущественно крошечные стартапы, которые потом становятся частью больших корпораций.
Как так получается, что малые предприятия разрабатывают сложнейшие препараты, если для этого требуются большие средства? На самом деле, они тратят значительно меньше времени и денег, чем крупные игроки.
Например, в США, Великобритании, Германии, Швейцарии и во Франции небольшим компаниям не нужно тратиться на оборудование и реактивы: стартапы проводят исследования с привлечением ресурсов специализированных исследовательских организаций. Это касается и клинических, и доклинических исследований. Создают такие платформы совместными усилиями ведущие компании и университеты при активном участии государства.
Разумеется, на зарубежном рынке есть и чисто коммерческие проекты, нацеленные на предоставление условий для исследований.
Например, в США работает около сотни независимых компаний, позволяющих стартапам проводить необходимые испытания на самом высоком методологическом уровне. Практика показывает: пользоваться услугами таких компаний намного выгоднее, чем вкладываться в собственные дорогостоящие лаборатории.
Авторы The Pharmaceutical Industry and Global Health указывают, что страны Восточной Европы и Китай берут пример с западных партнеров и тоже создают научно-технические базы, где маленькие компании могут проводить исследования. Яркий пример – Польша.
Страна увеличила производство лекарств за последние пять лет в пять раз. Помимо дженериков, польская фарминдустрия все активнее занимается выпуском оригинальных препаратов, доля которых в общем объеме выпуска выросла с 2010 года в три раза.
Кто эти люди?
Кто представляет малый бизнес в фармацевтической отрасли? Если речь заходит об инновационных проектах, то это обычные ученые (иногда два-три человека), объединившиеся вокруг одной идеи. Чаще всего эксперты работают в университете или в медицинском учреждении и параллельно создают новые лекарства. Если идею удается воплотить с помощью упомянутых исследовательских лабораторий, то стартапы получают финансирование крупных компаний и становятся их частью.
Находят себе применение малые предприятия и в других сферах фарминдустрии. Например, небольшие игроки могут стать участниками больших исследований или оказывать консультационные услуги производителям. Но, конечно, наиболее перспективное направление – это разработка новых препаратов.
Путь к прорыву: инвесторы и деньги
Чтобы создавать мощные лаборатории, нужны источники финансирования. Рассчитывать в этом отношении на дефицитные федеральный или городской бюджеты не имеет смысла. Остаются лишь крупные производители. Но у российских компаний, к примеру, тех, что трудятся в рамках петербургского фармкластера, денег на подобные площадки не хватит. Что касается западных фармацевтических гигантов, то они в России представлены еще очень слабо и у них здесь нет таких мощностей, как в Китае или в странах Восточной Европы.
Причин, по которым инвесторы не спешат к нам с масштабными проектами, много. Пока эти препоны не будут ликвидированы, решить проблему создания мощных лабораторных комплексов очень трудно.
Но главная причина нехватки исследовательских стартапов в Северной столице имеет более фундаментальный характер – это недостаточное финансирование науки. Не хватает ученых – тех, кто мог бы заняться исследовательской работой. Об этом говорят представители самих фармацевтических компаний, на это же указывают данные «АРЭНСИ Фарма» и аналитической российской компании DSM Group.
Утвержденный Президентом федеральный бюджет однозначно указывает, что к решению этой проблемы в следующем году приступить не удастся.
Борис СУДАКОВ