Один из самых титулованных юристов России открыл дискуссию на круглом столе по вопросам обеспечения прав предпринимателей в уголовном судопроизводстве.
Обсудить актуальную тему собрались представители правоохранительного блока, контрольно-надзорных ведомств, судейского сообщества, общественных объединений предпринимателей и адвокатуры. Круглый стол был организован совместно петербургским бизнес-омбудсменом Валерием Калугиным и аппаратом Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей. От общего к частному – тон эмоциональной дискуссии задал своим выступлением Алексей Александров.
– Нас учили, что без решения общих вопросов – частных не решить. Мы оказались не очень готовы к Перестройке, которая произошла почти 40 лет назад. Смена общественно-политического строя без подготовки и теоретической базы – когда люди слышали, что вчера было плохо, а завтра будет хорошо – была в то время не слишком понятной. Не готовы мы оказались и к приватизации, залоговым аукционам, частной собственности.
Но за прошедшие годы проведена большая работа по изменению законодательства, в том числе, касающегося одного из самых главных вопросов – нашего нового общественно-политического состояния: рыночной экономики и предпринимательства. А конфликтные ситуации по-прежнему возникают, становясь предметом обсуждения.
Я должен сказать, что неоднократно на разных уровнях обсуждались вопросы совершенствования законодательства – материального, процессуального. Буквально несколько месяцев назад основную нагрузку в этом направлении взял на себя министр юстиции РФ Константин Чуйченко. Помимо рабочей группы Минюста, которая занимается концепцией и совершенствованием уголовной политики в Российской Федерации, активно участвует в работе общественный совет при министерстве юстиции, куда входит президент Российского союза промышленников и предпринимателей Александр Шохин.
Мы предлагаем провести достаточный анализ и еще раз вернуться к необходимым изменениям в законодательстве по шести направлениям – уголовно-правовое, уголовно-превентивное, уголовно-розыскное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное и уголовно-организационное.
Самым, наверное, главным и проблемным из них является уголовно-процессуальное, потому что в нем смешаны англо-саксонский, российский дореволюционный и советский процессы. Кстати говоря, мы с большим уважением и вниманием сегодня относимся к исторической уголовно-процессуальной части нашей профессиональной юридической деятельности, которая была создана трудами большой группы ученых АН СССР в 70-е годы прошлого века, например – Михаилом Строговичем, и УПК 1961 года.
А самые большие споры вызывает уголовно-организационная политика – как относится государство и власть к применению законодательства, к личности правоприменителя, который исполняет законы: какое у него должно быть воспитание, образование, правосознание, насколько должна быть обеспечена его деятельность, в том числе размер заработной платы, чтобы выполнять возложенные на него функции. Все это сейчас изучается и анализируется, но по принципу – осторожно, наш общий девиз: не навреди.
Несколько лет назад Совет Федерации серьезно подошел к такой работе, собрав всех руководителей правоохранительных органов на уровне вторых лиц, ведущих ученых России, и был сделан вывод о том, что нам не хватает системности, научности и стабильности в уголовной политике, и требуется исправить просчеты, которые допущены законодателем за последние 30 лет.
Теперь о мере пресечения в отношении предпринимателей. Это очень болезненная тема. В старом уголовном процессе не было домашнего ареста, применялись только меры пресечения – арест и подписка о невыезде. Первая – когда нельзя не арестовать, прежде всего лиц, совершивших опасные и особо опасные преступления против личности, и лиц, обвиняемых в совершении тяжких преступлений (не говоря уже о государственной измене, которая тогда называлась изменой Родине), а именно хищений в особо крупном размере – ст.93 прим. УК РСФСР. Наказание – от 8 до 15 лет лишения свободы либо расстрел.
Но в основном применялась вторая мера пресечения – подписка о невыезде. Кстати, получить санкцию на арест было очень трудно в советском уголовном процессе. Поскольку за необоснованный арест отвечал лично прокурор, чаще всего – прокурор района, и боже упаси, если выдана соответствующая санкция, а потом дело может быть прекращено и человек признан невиновным. Или наоборот – прокурор отказал, например, в санкции, а человек пошел и совершил тяжкое преступление.
На мой взгляд, этот вопрос об аресте заслуживает повышенного внимания и сегодня. Большая группа ученых считает необходимым при возможном изменении уголовно-процессуальных правил все-таки вернуть прокурора к активной роли при рассмотрении вопросы об аресте в качестве лица, которое либо имеет право обращаться в суд самостоятельно, либо дает или не дает санкцию следователю на право обращения в суд.
В апреле 2010 года были приняты изменения в законодательство РФ, касающиеся усиления гарантий предпринимателей от необоснованного привлечения к уголовной ответственности и оказания на них давления ос стороны следственных органов. Изменения были внесены в уголовный и уголовно-процессуальный кодексы. Ст.108 УПК была добавлена частью 1.1, которая после нескольких редакций звучит примерно следующим образом: «Заключение под стражу в качестве меры пресечения может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных статьей 159 УК РФ, если эти преступления совершены лицом в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности». Избрать меру пресечения в качестве ареста теперь можно только в том случае, если подозреваемый или обвиняемый не имеет места жительства или места пребывания на территории России, либо нарушена ранее принятая мера пресечения, либо он скрылся от органов предварительного следствия и суда.
Таким образом был установлен запрет на избрание меры пресечения в виде заключения под стражу в отношении лиц, обвиняемых в предпринимательских преступлениях или преступлениях в сфере предпринимательской деятельности, при отсутствии исключительных обстоятельств. Пленум Верховного суда от 15.11.2016 № 48 (ред. от 11.06.2020) «О практике применения судами законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности за преступления в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности» так сформулировал необходимость особого отношения к предпринимателям:
«Успешное достижение стоящих перед бизнес-сообществом целей во многом зависит от наличия действенных организационно-правовых механизмов, позволяющих исключить возможность использования уголовного преследования в качестве средства для давления на предпринимательские структуры и решения споров хозяйствующих субъектов, оградить от необоснованного привлечения к уголовной ответственности предпринимателей за неисполнение ими договорных обязательств в тех случаях, когда оно обусловлено обычными предпринимательскими рисками».
И тут зачастую возникают споры между всеми участниками процесса. Где предпринимательские риски, где гражданско-правовые отношения, а где предприниматель – обычной вор, которого нужно привлекать к ответственности как любого карманника или другого преступника? Как не совершить ошибку, которая повлечет серьезные последствия для ведения предпринимательской деятельности, загубит конкретный бизнес?
К тому же часто звучат упреки в том, что органы следствия злоупотребляют арестами и пытаются применять такую меру, как содержание под стражей, без крайней необходимости. Чаще всего это связано с тем, что якобы следователь хочет арестовать человека, чтобы получить от него так называемые признательные показания, и расследует дело достаточно долго.
Должен сказать – то, что в советское время расследовалось в течение 2-3 месяцев, сегодня растягивается на год-полтора. При этом срок следствия продлевает сам следователь, а решение об аресте принимает без активного участия прокурора, иногда злоупотребляя полномочиями исходя из своих, не всегда законных мотивов. Это не сослужило хорошую службу современному уголовному процессу, и порождает так называемые заказные уголовные дела, умышленно разрушая бизнес.
По поводу спорности этих текстов – предпринимательской деятельности и предпринимательских преступлений. Мне на глаза попались материалы дела, когда суд в своем постановлении указал, что деяние не относится к преступлениям, совершенным в сфере предпринимательской деятельности, поскольку не связано с ведением законной предпринимательской деятельности. На мой взгляд, не всегда есть достаточная ясность, что такое предпринимательская деятельность, законная предпринимательская деятельность и преступная предпринимательская деятельность.
Я считаю, что есть два института, которые могли бы быть полезными и для работы Верховного суда, и для прокуратуры, и для парламентских комитетов, занимающихся сегодня тем, как решить эти проблемы. Первый – адвокатура, к ней отношусь с большим уважением, Федеральная палата адвокатов РФ. Второй – институт Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, который имеет возможность при необходимости обращаться напрямую к главе государства.
Кстати, несколько месяцев назад в своем выступлении перед руководителями судов председатель судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ Владимир Давыдов обратил внимание коллег на избыточную и разную практику в отношении приговоров, связанных с лишением свободы. Есть регионы, где в одном, например, 40 процентов осужденных получают в качестве меры наказания лишение свободы, а в соседнем – 20 процентов. Нелогичная, непонятная практика вызывает повышенное внимание Верховного суда, который будет стремиться к тому, чтобы и лишение свободы, и аресты были обоснованными.
Что касается Санкт-Петербурга, то знаю позицию прокуратуры города, считающей, что здесь проблема необоснованных арестов предпринимателей остро не стоит. Но в целом по стране этот вопрос является сегодня актуальным.
НАША СПРАВКА
Алексей Иванович Александров. Адвокат. Выпускник юрфака ЛГУ. Заслуженный юрист РФ, доктор юридических наук, профессор, член Президиума Ассоциации юристов России, депутат Государственной Думы России I, II и III созывов, экс-сенатор Совета Федерации Федерального Собрания РФ (возглавлял комитет по конституционному законодательству и государственному строительству). Главный научный сотрудник Института государства и права РАН с 2021 года.
После окончания ЛГУ работал следователем, старшим следователем в органах внутренних дел Ленинграда. Расследовал сложные уголовные дела против личности, хищения в особо крупных размерах, квартирные кражи и разбойные нападения. С 1980 года занимается адвокатской деятельностью, осуществлял защиту по громким и тяжким преступлениям как в городе на Неве, так и в Москве, Белоруссии, Грузии. Работу в адвокатуре совмещал с научной и общественной деятельностью.
В 2002 году был назначен Владимиром Путиным членом рабочей группы Администрации Президента по подготовке реформы правоохранительных органов в Российской Федерации, наряду с Борисом Грызловым и Дмитрием Козаком. Концепция была разработана в течение двух лет (Следственный комитет, федеральная полиция, муниципальная милиция, национальная гвардия).
Член Общественных советов при Следственном комитете и Министерстве юстиции РФ. С 2023 года – советник Председателя Высшего совета партии «Единая Россия».
Является признанным специалистом в области уголовного права, уголовного процесса, криминалистики, автором и соавтором значительного числа монографий и учебников.
Подготовил Андрей Костин