«В кинофильме «Щит и меч», в 3-ей серии, есть замечательная сцена, когда директор детского концлагеря, объясняя условия существования, говорит гениальную фразу: «Раньше мы расстреливали по средам и пятницам, и дети плакали, дети боялись. Теперь у нас крематорий работает ежедневно, и дети не плачут, дети привыкли». Наш малый бизнес привык, но все же он сопротивляется, он перешел на партизанское положение.
Но если говорить серьезно, то ситуация с малым бизнесом очень серьезная и в целом по стране, и в Петербурге. Есть ряд причин, и самая главная в том, что государство кормится от трубы. А когда государство кормится от трубы, все те функции, которые обеспечивает в цивилизованном государстве малый бизнес, ему не особенно нужны. Более того, если мы посмотрим на Европу, там функции малого бизнеса в последнюю очередь экономические. Самая важная функция европейского малого бизнеса в том, что он формирует средний класс, класс собственников, а именно собственники обеспечивают социальную стабильность в государстве. Весь опыт истории человечества учит тому, что когда происходят революционные потрясения, собственность или отнимут, или сожгут. Поэтому средний класс первый порвет любого революционера. К сожалению, для нашей страны задача длительного социального спокойствия не актуальна.
Вторая задача, которую решает бизнес — самозанятость населения. У нас это вопрос также не актуален. Если в Петербурге власть может элементарно уничтожить 40 000 объектов розничной торговли и выбросить на улицу 200 000 работников, то мы видим, каково отношение власти к малому бизнесу. Вопросы экономического вклада малого бизнеса в Европе одновременно и важны, и неважны. С одной стороны, малый бизнес там дает порядка 60-70% валового продукта, то есть вклад в экономику колоссальный. Но, на самом деле, он их дает в ходе решения двух первых задач. То есть, если бы даже малый бизнес был менее экономически эффективен, его бы все равно патронировали. А у нас малый бизнес дает всего порядка четверти бюджета. Потому что, когда бюджет наполняется другими путями, чиновникам малый бизнес неинтересен. Поэтому в России малый бизнес патронажем государства не пользуется. Зато у нас патронажем государства пользуется сверхкрупный капитал. Это очевидно и понятно. Я напомню известную формулу: государство есть аппарат насилия в интересах правящего класса. Поскольку мы знаем, кто у нас правящий класс, мы понимаем, что у нас происходит. Поэтому, как только крупный капитал приходит в какую-то отрасль, малый бизнес оттуда просят убраться. Непонятливых убирают. Мы прошли это в Санкт-Петербурге в сфере пассажирских перевозок, мелкорозничной торговле, сейчас эти петербургские ноу-хау распространяются по стране. Последний случай: у нас долго рекламировали мини-отели, но внезапно на одном из заседаний правительства весной нынешнего года губернатор объявляет, что мини-отели превратились в очаги разврата, мини-бордели, начинаются зачистки с возбуждением уголовных дел. Моментально одна из профильных организаций выступает в прессе и говорит: да-да, мы тоже знаем, крупные международные гостиничные сети проявили интерес к Петербургу. Вот вам и причина зачистки. Впрочем, мини-отелям, надеюсь, повезло, они оказались в районе Сталинграда в тот момент, когда Паулюсу приказали сдать команду».